Прочла статью о бабушке из Жигулевска, умершей от инсульта (номер от 28 ноября), и не удержалась от ответа автору публикации. Может, отчасти в ней вы и правы, ведь ситуация, к сожалению, сложилась не в пользу вашей родственницы. И проще всего обвинить в этом медиков - так сейчас поступают многие.
А теперь мнение рядового врача, знающего работу в отделении неврологии не понаслышке.
Вам не понравилось, что в отделении вас с бабушкой не встретили «с распростертыми объятиями». Однако дежурный врач, осмотрев бабушку и оценив тяжесть ее состояния, госпитализировал в отделение. И назначил, как видно из статьи, внутримышечно систему. Надо заметить, что под наблюдением у дежурного доктора была не одна ваша родственница, а  50-60 больных. И отдать предпочтение кому-то одному - значит забыть о тех, кому тоже требуется пристальное внимание. Доктор предложила вам остаться с больной, чтобы ухаживать за ней (держать руку для внутривенного вливания). Это общепринятая практика. В больницах сейчас нет сиделок (или, по-старому, нянечек). А больному с инсультом требуется постоянный уход: от этого зависит его судьба.
Подержать руку во время инъекции, сменить белье, покормить и напоить, да просто молча посидеть рядом -- это должны делать родные заболевшего. Единственная санитарка в отделении, зачастую выполняющая роль и раздатчицы пищи, и уборщицы, работу свою заканчивает рано. Попробуйте предложить ей за 3,5 тысячи ее оклада дополнительно поработать еще и сиделкой на все отделение. Знаете, что она вам ответит?
Дежурная медсестра в отделении ночью тоже одна. И она просто физически не в состоянии поработать сиделкой ночью. Не успеет тогда выполнить назначения другим больным. Трагедия инсульта в том, что человек становится беспомощным не только из-за парализации конечностей и отсутствия речи. Психические нарушения, неадекватное поведение, непонимание своего состояния, а иногда и опасность для своего собственного здоровья требуют постоянного наблюдения и внимания. Кто, кроме близких, может его гарантировать? Я не имею в виду специализированное отделение с ежечасным мониторингом больных. Это ведь не «кремлевская больница», а наша, муниципальная, советская. И если нет возможность остаться с беспомощным больным, то родственники же и нанимают платную сиделку. Врач или медсестра не имеют права предложить им эту услугу.
Далее. На каждого экстренного рядового больного, поступающего в отделение, государством запланирована на его обследование и лечение энная сумма. Не стану ее озвучивать. Скажу только, что она соответствует необходимой для инсультного больного сумме вложений примерно как минимальный прожиточный минимум соответствует уровню жизни ну, скажем, руководителя среднего звена на крупном заводе.
Борьба со взяточничеством в стране отрадна. Коснулась она, прежде всего, нашей медицины: отменили так называемые благотворительные взносы в больницах. Большая часть их шла на закупку и обеспечение необходимого для обследования и лечения, а часть компенсировала немного низкие оклады медработников. Теперь больные в стационарах получают только тот скудный минимум, что дает им   энная сумма. А это: от 5 до 10 (максимум) внутривенных систем, элементарные обезболивающие и самые дешевые антибиотики. Кому стало лучше от этих нововведений? Думаю, что меньше всего нашим больным. Ведь лишенные мизерной доплаты из благотворительных взносов врачи и медсестры начали  массово увольняться. А оставшиеся как могут работают «за себя и за того парня». Кстати, оклад невролога первой категории - 5000 рублей. «Грязными», за ставку. С надбавкой за бессонные дежурства по ночам - еще тысяча, максимум  две.
И никого не интересует, что почти любой доктор, чтобы прокормить семью и закрыть собой недостающие штатные единицы, постоянно работает на полторы ставки.
Да, отдельным категориям медиков (участковым терапевтам и педиатрам, врачам скорой помощи) оклады повысили. Но остальных этот золотой дождик, увы, пока обошел стороной.
Вы спрашиваете в своей статье, куда же деваются деньги, которые вы, исправные налогоплательщики, платите? Распределение денежных средств на финансирование здравоохранения идет сейчас через Москву. А не через Самару, как раньше. Сказать вам, как отличается расклад на здравоохранение в Москве и у нас, на периферии? Примерно так же, как заработная плата в Москве и в Тольятти.
В статье вы говорите о том, что доктор, принявшая вашу родственницу, основные назначения оставила до утра, на постоянного доктора. А знаете, каковы эти дежурства ночью?
Работа дежурного врача в стационаре включает в себя не только вечерний обход в отделении, консультации и прием больных, прибывших на машине скорой помощи. Это и консультации во многих других отделениях: реанимации, хирургии, терапии, кардиологии, роддоме. Сделать новые назначения, отменить ненужные старые, произвести необходимые манипуляции остро нуждающимся в этом больным, срочно вызвать консультантов из других отделений. А еще ответить на кучу вопросов больным, их родственникам, ободрить, поддержать, пошутить, одернуть.
Иногда всю ночь бегаешь в приемное отделение (скорая привозит больного за больным), а в перерывах снимаешь эпилептический приступ у больного в отделении или борешься всю ночь с аритмией, случившейся у бабушки с инсультом. После такой бессонной ночи любой работник законно потребовал бы отдохнуть, выспаться. Ан нет! Дежурный врач утром остается на дежурство дневное: ждут обход в палатах и рутинная работа. И еще мы в постоянной готовности выслушать жалобы от больного и его родственников.
Слышали вы когда-нибудь о так называемом синдроме сгорания на работе? Не только у бизнесменов и руководителей он встречается. Это и про нас, медиков. И если вас шокировали равнодушие и черствость эскулапов, то знайте: мы не сразу стали такими. Притупление эмоциональных реакций, так называемый рабочий цинизм - своеобразная защитная реакция. Она помогает удержаться на плаву, не сорваться в невроз и депрессию. Представители нашей профессии - живые люди, как и вы. Мы остро ощущаем порой свою неспособность, даже невозможность помочь больному. Нехватка времени, лекарств, средств в больнице давит на нас изо дня в день. Кричать об этом бесполезно, никто не слышит. Да и некогда вообще-то. Надо работать. Но поверьте, что с каждой чьей-то не спасенной жизнью из нас самих что-то бесследно уходит.
Почему бы вам в статье не задать другие вопросы? Например, почему муниципальная медицина в таком состоянии? Почему не могут решить кадровый вопрос? Когда повысят (не на каплю, а ощутимо) оклады медработникам? Когда финансирование лечебных учреждений на периферии хотя бы на 50 процентов приблизится к центру?
Извините за эмоциональность. Наболело. Но вы тоже писали горячо и искренне.
Елена ШЕВЦОВА