-- Родом я из Харькова, оттуда в 13 лет ушел на фронт, начал свой рассказ Александр Федорович. - Когда город взяли немцы, я перешел линию фронта к своим. Попал в пятую танковую армию, командовал которой генерал Петров. Я в разведку ходил, шустрый был. Уж потом меня отправили  в  Москву, в разведшколу, где  я выучил в совершенстве немецкий язык. С боями со своей армией дошел до Берлина --  на рейхстаге есть и моя фамилия.
-- За что вам главнокомандующий Жуков вручил именной пистолет?
-- Это было в Белоруссии, шел 1944 год. Наш разведотряд взял в плен важного генерала вместе с его штабом. Привезли мы немцев, сдали в часть и пошли отдыхать. Видимо, очень вовремя  этих фрицев мы выловили. Потому что на Курской дуге  Жуков лично вручил     мне за того генерала именной пистолет. Мне в ту пору шестнадцать исполнилось. Подарок маршала храню, пистолет боевой, две обоймы. А  в семнадцать лет в мае 1945  года  я расписался на стене рейхтага. С тех пор так и  не удалось больше увидеть Берлин. Хочется, конечно. На Курской дуге, на местах боев, был недавно. Там, в райцентре  Прохоровки, установлен  красивый памятник воинам-танкистам.  Где-то в этих же местах погиб и похоронен командующий 5-й танковой армией Петров.
 Война закончилась в сорок пятом не для всех. Я до сорок девятого года  громил в Западной Украине бандеровцев. Потом по комсомольской путевки уехал в Сталинград, оттуда - на Волжскую ГЭС.
-- Как встретила вас волжская земля, что здесь было до затопления?
-- Прибыл я в деревню Кунеевку в семь домов. Два года жили в палатках, а морозы в те годы стояли страшные. Спасибо печкам-буржуйкам: согревали нас немного. Помню, охота  была  в здешних лесах чудной. В озерах уток -- тьма. Причем в каждом озерце своя рыба водилась, отсюда и названия их: Щучье, Карасевое. Все ушло под воду! Прикипел я к волжским просторам, остался здесь жить. Сорок девять лет отработал в пассажирском автокомбинате. А общий водительский стаж более пятидесяти лет. Сегодня у меня трое внучат, четыре правнука. Я сам вожу свою «семерку». Мне ее выделили бесплатно -- как участнику Великой Отечественной войны -- в восемьдесят лет!
-- Говорят, что вы были личным водителем у начальника строительства Волжской ГЭС и руководителя «Куйбышевгидростроя»  Комзина?
-- Точно. Я пять лет был его личным водителем. После запуска ГЭС  Комзин уехал на строительство Асуанской плотины. Меня с собой звал, но мне нельзя было уезжать, так как я был внештатным сотрудником КГБ.  Кстати, мой отец Федор Кукоба был генералом, председателем НКВД в Харькове.
  С  Иваном Васильевичем интересно работалось. Он был суровым мужиком, но честным.  На месте территории  Третьего поселка ранее располагался аэродром «Куйбышевгидростроя». За Комзиным значились два персональных самолета-«кукурузника». И мне приходилось с ним вместе летать. Когда началось перекрытие Волги, Комзин,  фотограф «Куйбышевгидростроя» Володя Высоцкий и мы, личные водители первого руководителя, сели в самолет. Летчик Валентин Дьячков вдруг сделал резкий поворот, и мы юзом полетели к выходу.  «Привяжитесь, иначе полетите без меня!» -- крикнул нам потом Дьячков. Вообще, у Комзина было три личных водителя. Автомобили были разные: «Победа», ГАЗ-67, ЗИС-110, ЗИМ, потом пришла новая модель «Волги».   Все водители базировались в АТУ-7 в Портпоселке. Комзин был ко всему прочему очень доброжелательным человеком. И к заключенным рабочим у него было особое отношение, их кормили как на убой. Даже вольнонаемные питались с ними. Разные они были, но в основном им приклеивали 58-ю политическую статью. Этапом прибыл на стройку века Комаровский, позже он стал начальником управления СМУ. Афанасий Горбань тоже был среди политзаключенных, работал на стройке начальником управления механизации. После реабилитации они остались в этом городе.
-- Про орден Ленина расскажите.
-- На строительстве ГЭС я начинал работать машинистом экскаватора. Первый ковш земли поднял под закладку. Комзин вызвал к себе меня и второго  машиниста Клементьева. Спрашивает:
-- Кому из вас Героя присваивать будем?
 Я говорю:
 -- Клементьеву, по старшинству.
  -- Тогда тебе -- орден Ленина, -- сказал Комзин.
 Вот так все и было.  Работали много, редко  отдыхали вместе. Отдых -- это когда Комзин выезжал на обрыв на пикник. Между Портпоселком и Комсомольским районом есть местечко с названием «Комзинский уте». С него многие именитые гости пытались камешки добросить до воды. Так никто и не добросил.
-- Александр Федорович, с кем вам еще пришлось, посчастливилось работать вместе?
-- Я и с Никитой Хрущевым за одним столом сидел, водку пил. Он приезжал на запуск гидростанции. Нас, двенадцать водителей, пригласили на банкет в столовую. Никита Сергеевич выпил с нами рюмочку. Нет, он не напивался -- тогда другое время было, только стопочку пригубил. Затем все поехали в село Васильевка, в колхоз-миллионер. Ковры с собой везли, чтобы постелить  дорожку перед Хрущевым. А после колхоза отправились в Куйбышев: у драмтеатра было запланировано выступление генсека. Что там началось! В Хрущева и яйца бросали,  и сапоги кидали. «Как была Самара хулиганской, так и осталась»,  -- резюмировал в конце  бурной встречи Никита Сергеевич.
Стройку завершили, а через некоторое время я стал личным водителем первого секретаря горкома партии Тольятти Сергея Туркина. С ним частенько  приходилось ездить на охоту, на рыбалку. Сергей Иванович хорошим охотником слыл. Я тоже уток стрелял.
 Потом возил Афанасия Горбаня. С ним мы очень дружны были.
 Когда в автобусном парке создали таксомоторную колонну, меня перевели туда. У нас было 350  легковых автомобилей. Мне приходилось часто ездить в Нижний Новгород за новыми машинами. Получал я авто сразу на всю область, у меня там  фронтовой блат был. Начальником управления сбыта работал мой бывший командир полка. Как не помочь однополчанину!
Мне сейчас 82 года. Я сам вожу свою машину. Выделили, конечно, поздновато, наверное, надеялись, что деду она не пригодится. Не тут-то было. Я к тому же и работаю председателем гаражного кооператива. Да и на охоту могу сходить.
 Вот фотографию вам принес.  Я тогда водителем у Туркина работал. Рядом со мной крутится собачка Малыш, в руке держу зайца, подстрелил в соцгородском лесу. Полно зверья было в наших лесах.
Сейчас все про кризис говорят. А мы просто живем и радуемся каждому дню. Знаете, родиться и помереть нужно постараться вовремя…
Беседовала Любовь  КОЧЕТОВСКИ