В суде Комсомольского района прошел уголовный процесс, который не привлек внимания общественности. С одной стороны, это объяснимо -- на скамье подсудимых оказался житель Нового города Виталий Гвимрадзе. Уроженец Тольятти, 41 год, образование среднее, работает менеджером в ООО «ДОКтарс». Его обвиняли в мошенничестве в особо крупном размере, в подделке официального документа и использовании заведомо ложного документа.
      Вряд ли эти данные взволнуют горожан. С другой стороны, в орбиту уголовного разбирательства были вовлечены бывший генеральный директор домостроительного комбината Андрей Степанов, его заместитель и одновременно генеральный директор ООО «Нона +» Георгий Кафидов. Те самые Степанов и Кафидов, которые собирали деньги дольщиков, обещая построить им в Шлюзовом комфортабельные дома с современной планировкой и паркингом.

Показания потерпевшего

    Потерпевшим в этом деле оказался Георгий Кафидов. Вот что он рассказал в ходе судебного процесса.
    Осенью 2005 года он в газете увидел объявление о продаже иномарки. «Mersedes-Benz ML 320» продавала жительница Самары. Ее мужу черную «трехлетку» пригнали из Германии, оформили на таможне. Через месяц супруги Борисовы решили «мерс» продать, цена Кафидова устраивала -- 1 070 000 рублей. На его имя оформили генеральную доверенность на три года, но Георгий Геннадьевич планировал в последующем зарегистрировать иномарку на свое имя. В суде он подчеркнул, что автомобиль приобретен им на собственные средства, а расчет производился частями.
      Неизвестно, сколько бы рассекал на черном «мерсе» господин Кафидов, если бы не поругался со своим шефом Степановым. С Андреем Валентиновичем он знаком больше 20 лет, их связывали не только рабочие, но и дружеские отношения. Вместе начинали работать в ОАО «ПИК», затем -- в ООО «Нона +» и ЗАО «ТДСК».
     Степанов был учредителем и генеральным директором «Ноны +», Кафидов -- коммерческим директором, исполнительным, а с мая 2006-го по апрель 2007-го -- генеральным директором. В ТДСК генеральным был Степанов, а Кафидов -- его первым заместителем. Причем «Нона +» занималась строительством жилых домов, внутренней отделкой помещений, кровельными работами, ТДСК производил и сбывал железобетонные изделия для крупнопанельного домостроения. Обе организации находились по одному адресу, куда обманутые впоследствии дольщики регулярно носили свои сбережения.
     Впрочем, про обманутых дольщиков в суде не звучало. Там разбирали последствия конфликта Степанова с Кафидовым. По словам последнего, 5 октября 2007 года Степанов вызвал его в свой кабинет, где находились жена генерального директора и двое неизвестных. Один из них был Гвимрадзе.
Степанов заявил, что Кафидов вошел в сговор с председателем правления одного из банков и взял себе 850 тысяч рублей. В этом банке гендиректор получил ипотечный кредит на 4 миллиона. Для разрешения вопроса Степанов предложил Кафидову отдать «мерс» в качестве залога.
      Кафидов отдал автомобиль вместе с документами. Виталий Гвимрадзе и Сергей Шиян занялись перегоном иномарки. При этом Гвимрадзе ему заявил:
-- Мы можем по-хорошему, мы ведь нормальные люди, а можем и по-плохому. Ты же нас знаешь, кто мы и что представляем. Да и прижать можем. Георгий, не глупи. Не нужно никому звонить. Как только докажешь Степанову, что ничего ему не должен, он позвонит нам, мы тебе сразу машину пригоним.
       Кафидов на суде утверждал, что воспринял эти угрозы как реальные. Впрочем, это не помешало ему выписать на Гвимрадзе доверенность на… один день, а гендоверенность оставить себе. Потом, по словам потерпевшего, недели две его терроризировали звонками и непрошеными визитами, требуя полного переоформления машины. На вполне резонный вопрос, почему он не обратился за помощью в милицию, Георгий Геннадьевич ответил:
-- Хотел все разрешить мирным путем.
     В милицию Кафидов все же обратился, но через… год, когда в Самаре в переулке Карякина случайно увидел знакомый до боли черный «мерседес».

На дне рождения зампрокурора

        Андрей Степанов по делу проходил свидетелем. В суде он заявил, что фамилия обвиняемого ему не знакома, а сам Гвимрадзе внешне похож на человека, который у него на заводе занимался изготовлением блоков. По поводу «мерседеса» прозвучало, что автомобиль Кафидов купил на денежный заем, полученный в «Ноне +». Причем договор займа и приходной ордер были, но их кто-то забрал, положив в сейф другие документы.
        Степанов даже писал заявление в милицию, настаивая на возбуждении уголовного дела в отношении Кафидова. В возбуждении дела отказали, а бывший заместитель, продав квартиру, исчез. Факт получения Кафидовым миллионного займа могут подтвердить два бухгалтера «Ноны +». Они действительно потом это подтвердили.
        Еще Степанов заявил, что не выдвигал никаких требований относительно «мерса». Кроме того, 5 октября 2007 года в указанное потерпевшим время не был у себя в кабинете, потому что еще с обеда уехал домой. Нужно было купить подарок и отправиться в кафе, где свой день рождения отмечал заместитель прокурора Центрального района. Степанов назвал тех гостей, которые должны были, по сути, подтвердить его алиби.
        Одного из гостей пришлось вызвать в суд. Он сказал, что не помнит, когда приехал в кафе Степанов.
Интересные показания дала жена Степанова. В августе 2007 года она начала заниматься переоформлением кредита фирмы «Нона +». Ипотека оформлялась на ее имя, в качестве залога выступала ее квартира. Первоначально речь шла о сумме 3 200 000 рублей, позже оказалось, что ипотека составляет 4 миллиона. Она обратилась за разъяснениями в банк, ей посоветовали поговорить с Кафидовым. Тот, в свою очередь, посоветовал сходить в банк, потом пропал, не отвечая даже на звонки. Что ей оставалось думать в такой ситуации, если учесть, что договор займа на имя Кафидова вырван из папки, а в базу компьютера внесены какие-то изменения?

По поддельным документам

       Пока шли словесные баталии, где находилась иномарка? Чтобы проследить ее путь, обратимся к показаниям еще двух свидетелей -- бывших уголовников Олега Плаксина и Вячеслава Мурашова. Они жили в одном доме, потом сели и встретились в новокуйбышевской колонии. Мурашов освободился в 97-м, Плаксин -- через год. Потом Плаксин опять сел и условно-досрочно освободился в декабре 2007-го. Весной 2008-го именно Олег обратился к Мурашову с предложением заработать деньжат. Нужно было оформить на свое имя генеральную доверенность, перегнать «мерседес» в Самару и там снять его с регистрационного учета. За эту несложную, на первый взгляд, работу обещали заплатить 5000 рублей.
       Плаксин выбрал Мурашова с дальним прицелом -- у того жена работала секретарем нотариуса. Когда жена отказалась помогать Плаксину с доверенностью, они поехали к другому нотариусу, где Гвимрадзе передал Мурашову готовый документ.   У нотариуса нужно было получить заверенную копию. Но тут произошел сбой -- вышла секретарь нотариуса и заявила, что доверенность им не вернут, так как документ поддельный.
      Потерпев неудачу, Гвимрадзе не пал духом. Он, используя поддельное клише печати еще одного нотариуса, изготовил доверенность на право распоряжения «мерседесом». В итоге иномарку сняли в Самаре с учета и пригнали в Тольятти на автомобильный рынок «Фаэтон». Здесь ее взял перекупщик за 600 тысяч, а через месяц продал в Самаре за 700 тысяч грузину по фамилии Пичхадзе. Через полгода грузин стал названивать перекупщику и предъявлять претензии, дескать, зачем продал чужой автомобиль.
       Вынесенный приговор получился мягким. Суд посчитал, что действия Гвимрадзе надо квалифицировать не как мошенничество, а как самоуправство. Произошла переквалификация по подделке документов. В итоге Виталия Заурневича признали виновным, но освободили от наказания «в связи с истечением сроков давности уголовного преследования».
В удовлетворении гражданского иска Кафидова к Гвимрадзе суд оказал, постановив однако передать «мерседес» потерпевшему. Приговор уже вступил в законную силу, поскольку стороны не стали его обжаловать.


Обманутые дольщики 

      Про вынесенный приговор обманутые дольщики ничего не знают, но информация про «мерседес», который возвращен Кафидову, их заинтересовала.
-- Иномарку надо забрать, продать, а вырученные деньги пустить на нужды дома, --такой, без суда и следствия, вердикт вынесли они.
      «Вольный город» несколько раз писал о странных взаимоотношениях руководства ТДСК и дольщиков, которые первое время назывались инвесторами.
      «В разные сроки 2003-2005 годов заключены договоры по инвестированию строительства дома или приобретены права по переуступке. Плановый срок сдачи объекта -- IV квартал 2004-го -- I квартал 2005 года, а разрешение на строительство ТДСК получил только 31 марта 2005-го. Договорные обязательства инвесторы выполнили в полном объеме. Причем суммы вложений полностью покрывали расходы для получения конечного результата в виде дома в соответствии с техническими условиями при целевом использовании средств.
      При этом отпуск электромощностей ТДСК оформил за отдельную плату, что составило 5 миллионов рублей с дома. Это не  имеет аналогов в практике строительства Российской Федерации, потому что электроподача всегда входит в понятие технических условий, а значит, в стоимость строительства.
       Также было оплачено неосуществленное остекление 80 балконов, что составило примерно миллион рублей. Деньги не возвращены до сих пор! Где же они?!»
       Это выдержки из обращения дольщиков в нашу газету. Тогда же, весной 2006 года, мы подготовили репортаж, как живут в недостроенном доме без света, воды и отопления те, кому некуда пойти. Помню, беседовал с огнеупорщиком «Тольяттиазота» Максимом Кузьминым. Тринадцатилетнюю дочку супруги взяли с собой, а шестилетнего сына отправили к бабушке в деревню.
-- Сильно кашлять стал, побоялись, что заболеет, -- пояснил Максим. -- Вчера звонили туда, сын просится домой. А куда его взять? Я в полушубке сплю. Мы ведь прежнюю квартиру продали, деньги вложили в строительство двухкомнатной. Здесь жить плохо, снимать другое жилье дорого, вот и маемся.
      Потом была встреча инициативной группы с Кафидовым. Вел себя Георгий Геннадьевич как настоящий актер: где-то отвечал, где-то делал вид, что не понял вопроса, а где-то обещал подумать. И как-то легко у него получалось, с улыбкой и заверениями, что все будет хорошо. И сам он был цветущий, полный сил.
       Правда, в конце встречи вышел небольшой конфуз. Чтобы развеять сомнения в нецелевом расходовании средств, Кафидов твердо заявил:
-- Если у соответствующих органов возникнут сомнения, то они придут.
       И как в воду глядел. Минут через пять в комнату вошла помощник прокурора Комсомольского района Наталья Родичева. Она сказала, что начата проверка коллективного заявления инвесторов. Ее задача -- установить, нет ли в действиях руководства ТДСК состава преступления.
-- Вот так и посадят, -- грустно пошутил тогда Кафидов.
      Но Георгия Геннадьевича, к великому сожалению дольщиков, не посадили. Через год он уволился, исчез с горизонта и даже попал в больницу. По неофициальной информации, кто-то сильно избил его.
      То ли по иронии судьбы, то ли от большого ума Кафидов поселился у своей сожительницы Ирины Титовой (на процессе была свидетелем) в том самом проблемном доме на пересечении улиц Макарова и Гидротехнической. Встречая сладкую парочку, интеллигентные соседи молча жгли им спины суровыми взглядами, а люди попроще -- громко матерились.
К тому времени инвесторы при содействии областного правительства приобрели статус обманутых дольщиков, а ТДСК практически перестал существовать как завод. Предприятие -- банкрот, хотя конкурсное управление продлено.    Симптоматично, что конкурсный управляющий находится в Ульяновске.
       Дом, где живут обманутые дольщики, до сих пор не сдан в эксплуатацию. Загвоздка -- в пристрое между двумя зданиями. Там должны быть двухкомнатные квартиры 28 обманутых дольщиков. По соседству расположен котлован -- это второй «дом», обещанный людям Степановым и Кафидовым. Здесь 26 обманутых дольщиков.
         Власти сейчас рассматривают такой вариант: дом сдается без вставки, а ее продают какому-либо юридическому лицу под офис. Второй дом строится, и там получают квартиры оставшиеся 54 дольщика.
       Что касается Кафидова, то теперь он живет в другом месте. Недавно его видели небритым и плохо одетым. В таком виде на черном «мерседесе» обычно не ездят.

Сергей РУСОВ