– Вы понимаете, она в прачечной живет! Ее спасать надо! – позвонившая в редакцию женщина была явно взволнована.
Представившись Татьяной Геннадьевной, она рассказала мне о Светлане – 39-летней воспитаннице детского дома, которая живет в общежитии на Ленина, 44.
– Неужели правда в прачечной? – решаюсь переспросить, а про себя думаю, что история действительно довольно любопытная.
– Года два с половиной я ее знаю, – продолжила звонившая. – Она одно время у мамы моей жила в деревне, ухаживала за ней. Говорю ей постоянно: «Света, не пей!»… Ее ведь даже собаки за лицо кусали. Они не любят, когда запах алкоголя, а она едва ли не целоваться к ним лезла… Жалко человека все равно.
Мое знакомство со Светланой получилось коротким. Выяснилось, что квартира ее заперта, ключи у кого-то, так что попасть внутрь мы не сможем.
– Как же я буду писать материал, не видя, что за комната? – нахмурив брови, спросил у хозяйки, которая начала тараторить, что ключи ей должны вот-вот отдать.
– Хорошо, я заеду завтра… – отвечаю, а сам думаю, что вряд ли эти самые ключи когда-нибудь найдутся…
Однако она действительно позвонила, заодно сказав, что у нее документы при себе, так что все покажет, если нужно. Когда я подходил к общежитию, Света перебегала от одной лавочки к другой, беседуя с сидящими там людьми.
– Девочка у нас пропала! – с ходу сообщила она. – Искать надо!
От Светы пахло алкоголем…
– Маленькая? – спрашиваю.
– Да, лет 9-10! Бегала тут где-то! Искать надо…
Из всех проходивших мимо жильцов беспокойство проявляла только она, так что (да простит меня читатель) я не бросился с ходу искать пропавшую девочку, а попросил провести меня в комнату-прачечную. Кругом были какие-то трубы, а в темном коридорчике стоял чей-то велосипед…
– Можно на паспорт взглянуть? – попросил я, когда мы оказались в мрачной комнатке.
Она показала (там действительно стоял штамп с пропиской: Ленина 44, квартира 134), а заодно и платежную квитанцию за электроэнергию на 2 тысячи 32 рубля на имя Кофановой  (из них – 1697 рублей – долги за прошлые месяцы).
– Они тут фамилию неправильно написали. Я Кофонова …
Спрашивать вторично паспорт было уже как-то неловко, так что, вернув платежку, я попросил кратко рассказать о себе.
– Сначала на четвертом этаже жила, а эту комнату мне дали как нежилую в 2004 году, – начала она. – Сейчас ее с соседней соединить хотят, а мне уже сказали: мол, я тут никто, и вообще, у меня долги в 100 тысяч рублей…
– Давайте все-таки по порядку, – прервал я рассказчицу.
– Я сначала в Кинеле была в детском доме, потом, до 1991-го – в Жигулевске. В Тульскую область поехала, там на повара отучилась, нашла работу, но жилье дать отказались – сказали, чтобы ехала туда, откуда родом. В общем, я опять в Тольятти, устроилась работать в «Жилстрой». Бывшая комендантша Надежда Алексеевна, царствие ей небесное, дала комнату на 4-м этаже, но там у меня с соседями не сложилось, и я съехала сюда, в прачечную.
Как бы в подтверждение того, что это действительно прачечная, дверь отворилась и мимо нас с грозным лицом прошла женщина с полным белья тазиком…
Убранство комнаты, где мы сидели и которая когда-то была частью прачечной (или как ее называет Света – построчная), показалось более чем странным: на полу бетон и какая-то плитка, минимум мебели. Включить свет я просить не стал, памятуя, что за него уже давно как не платят, так что лишь подошел ближе к окну, из-за которого пробивалась полоска света.
– К адвокатам ходила, но у меня же денег нет, кому я нужна… Хочу еще поехать к губернатору Меркушкину, может, он поможет. Выселяют же меня…
– Кто выселяет?
– Я так поняла, что комендант – Антонина Викторовна. Она у нас на девять общежитий… Вон уже и вещи чужие здесь понаставили, аквариум какой-то… Мои только диван, шкаф, обогреватель, холодильник.
Как нам удалось выяснить, Светлана в этой комнате не живет уже 7 лет (сначала в Жигулях ухаживала за мамой Татьяны Геннадьевны, сейчас где-то у знакомых ночует), но терять единственную комнату не хочет.
 Понимая, что для каких-то выводов информации недостаточно (для этого нужно понимать, возможна ли вообще приватизация такого помещения), я попросил у Светы телефон комендантши общежития – той самой, которая грозилась ее выселить.
– Нету у меня, – ответ был предсказуем.
– А у кого есть? Или, может, тогда без звонка пойдем прямо к ней в комендантскую комнату, пообщаемся?
– Сейчас-сейчас, поспрашиваем. Наверняка кто-то номер знает. А у себя вы ее не застанете. Редко бывает, – затараторила моя собеседница.
Мы со Светой снова вышли на улицу. Мимо проходили жильцы общежития, искоса поглядывая на нас с ней. Пропавшую девочку никто не искал.
– А я приболела… Водкой меня натирали от простуды… – сказала Света, видимо чувствуя, что запах алкоголя разносится на несколько метров.
Я лишь улыбнулся, предложив все-таки пойти поискать комендантшу, живущую в корпусе через дорогу. Навстречу нам попадались разные странные люди, которые, видимо, тоже с утра натирались водкой от простуды… Света с каждым здоровалась, что-то шептала им на ухо. Потом пришли на остановку на улице Льва Толстого (рядом с гостиницей «Русь») и зашли в местный торговый ларек, встретивший запахом перегара и грязных носков… Мою собеседницу там хорошо знали, но номер телефона почему-то не сказали. Побродив еще минут 10-15 мимо лавочек, на которых люди много пили, но мало знали (лишь пожимали плечами при вопросе о коменданте), мы так ничего и не узнали. Света проводила меня на маршрутку, на прощание подарив ту самую квитанцию на оплату электроэнергии (видимо, гасить долги нечем), а когда «газель» отъезжала, я увидел, что она забежала в ларек – в тот самый, где пахнет перегаром и носками…
– Наверное, там натирают! – подумал я.
Честно признаюсь, поначалу были сомнения, писать ли этот материал, поскольку непонятно все-таки, есть ли у Светланы права на эту комнатушку в прачечной. Решил связаться с Татьяной Геннадьевной (той самой, которая рассказала мне про Свету), но и у нее такой информации нет.
В общем, подумал я и решил: напишу как есть, про то, что увидел – и про эту мрачную каморку, в которой бы сам не стал жить, даже если бы мне за это приплачивали… Если в мэрии заинтересуются материалом, может быть, действительно чем-то помогут, хотя таких бедолаг по городу превеликое множество, причем как мужчин, так и женщин.

Андрей ЛИПОВ