Сегодня бывшему мэру Тольятти Николаю Уткину исполняется 75 лет. Мы хотели созвониться с юбиляром и сделать интервью, однако узнали, что у него серьезные проблемы со здоровьем – восстанавливается после перенесенного инсульта. И пока ни с кем не общается, даже с близкими друзьями…

И всё же, помня о том, что Николая Дмитриевича многие тольяттинцы до сих пор считают лучшим мэром в новейшей истории города, пройти мимо этого события мы не могли, сделав подборку его наиболее запомнившихся высказываний.
Напомним, что родился Уткин в Пензенской области, однако в 18 лет переехал в Тольятти, где сначала работал в строительно-монтажном управлении, а позднее стал заместителем гендиректора «Трансформатора».
Пост главы города он занял в 1992 году, потом уступил его Сергею Жилкину, с 2000-го снова стал мэром до самого своего ареста в мае 2007-го. Его называли хорошим хозяйственником, даже сравнивали с Юрием Лужковым.
Собеседником он был интересным, хотя иногда говорил фразы, вызывавшие улыбку. В «Вольном городе» даже была специальная рубрика, в которой мы публиковали забавные выражения мэра и его подчиненных, однако сегодняшняя подборка высказываний в основном серьезная, посвященная времени, проведенному за решеткой, и тому, каким Уткин увидел Тольятти после освобождения. Подготовлена она на основе интервью, напечатанных в «Вольном городе» и других изданиях.  

О лихих 90-х

Бандиты лишь отчасти были хозяевами города. Могли заказать на автозаводе автомобили, сказать, в какой цвет их покрасить. Но ногами двери кабинетов мэрии они не открывали, и уж тем более не заботились о городе. Лично я их не боялся, на работу ходил без охраны. В хорошую погоду шел пешком, любил прогуляться.

О причинах ареста

Кресло мэра в моей истории ни при чем. Случилось так, что я перешел дорогу крупному бизнесу, пожелавшему отхватить солидный земельный надел. Я помешал перераспределить участки по желанию некоторых тольяттинских дельцов. Вторая причина – нежелание принимать объекты ВАЗа на баланс города. Мою версию доказывает тот факт, что, как только меня посадили, на кресло руководителя Тольятти тут же пришел человек с автозавода.

О жизни за решеткой

Подружился с известным авторитетом Славой Мозолевским, он почти тридцать лет в тюрьмах провел. Сам мне говорил, что уже руки не те, голова, и ходил с палочкой. Но насколько он начитан, и порядок любит. Он приходил ко мне иногда, просил сока для послеоперационных, еще что-нибудь. Всегда предлагал обмен. А мне зачем меняться? Помог человеку и – слава Богу.

Санитары часто приходили за едой, говорили: «Врачи операцию срочную делать будут, дай мясную нарезку, их надо чаем напоить». Однажды прихожу, а санитары наяривают эту мясную нарезку. Система там порочна.

Погоняла у меня не было. Обращались по-разному: Николай, Николай Дмитриевич, батя, отец, дед. Там погоняла чисто символически присваиваются, иногда сами себе придумывают.

Есть категория заключенных, которые попали сюда потому, что воспользовались правом силы, а не закона. Есть и неприятная публика, в основном это те, кто за наркотики сидит, у них один разговор – о дозе. Есть здесь и «сказочники». Чаще всего сказки про амнистию в ходу, особенно когда новый этап на зону приходит. А вот о семьях, о сокровенном очень мало рассказывают.

О переживаниях за семью

Злобы ни к кому у меня нет, желания мстить тем более. Но руку я им не подам. Конечно, мне тяжко переживать за семью, ей больше всего досталось, приходилось со злобой и злорадством сталкиваться. Моя внучка даже подралась в школе с каким-то пацаном, когда тот сказал, что у нее дед взяточник.
В общем, семье тяжело пришлось. Сын вынужден был уехать в Ульяновскую область и некоторое время работать там, потому что в Тольятти с фамилией Уткин не мог устроиться на работу.

О жизни после…

Хватает общественной деятельности: помогаю людям, хожу на различные общественные мероприятия. Правда, время, да и возраст у меня такой, что много мероприятий проходит уже на кладбищах. В основном вспоминаем тех, с кем я работал, когда в Тольятти всё начиналось.

Желания вернуться в политику нет. Тут делегация из городской думы приезжала, интересовалась, а еще человек был, сказал, что от Ренца. Все спрашивают о планах, как будто переживают, что могу вернуться. Мог бы Ренц и сам приехать, наверное, большим партийным начальником стал.

О чиновниках и депутатах

Брошены «Пирамида», здание на Карла Маркса у «Рубина», заросла травой больница-недострой в Старом городе… Многие дороги начинали строить еще при СССР, но их так и не доделали. Кладбища в плачевном состоянии. Многое выглядит так, словно после землетрясения. При этом ответ у властей сейчас один: «Достроить и доделать не можем: нет денег, не разрешают собственники дороги, здания, участка земли». На всё есть отговорки.

Заметил, что в Тольятти все повально рвутся в политики. Наверное, хотят пожить со статусом и успеть заработать на хорошую пенсию. В то же время у депутатов смешные для понимающих людей лозунги: «Защитим лес», «Отремонтируем дороги», «Вернем в город миллионы». Забавно видеть такие обещания со стороны.

В советское время чиновники на 90 процентов работали на общество, а на 10 – на себя. Сейчас ровно наоборот. Остались единицы, которые держат слово, а в остальном это уже не политика, а популизм сплошной.

Все деньги централизуются в Москве, против чего так долго боролись. А городу остается 12-14 процентов от заработанного. А дальше с протянутой рукой – этому дадим, а этому еще подумаем. Вот это и нравится сидящим в Москве, что им все кланяться должны. Помнится, про Михаила Касьянова, когда он еще премьером в правительстве России работал, говорили: «Миша, два процента». Сейчас это просто смешно – теперь 40, а то и 50 процентов отдай, чтобы что-то для города получить.

Подготовил Максим ВОСТРИКОВ