Производство реакционных труб родилось как цех «Тольяттиазота», чтобы обеспечивать агрегаты аммиака и метанола ключевым оборудованием для обновления печей риформинга. Перспективность на внешнем рынке позволила в 2002 году трансформироваться в отдельную компанию и наращивать качество продукции.
ООО «Реакционные трубы» – пример того, как наша страна реализует программу импортозамещения. В условиях санкций против России предприятие обретает ключевое значение для химической, нефтехимической и газовой отраслей. О вызовах, победах и планах рассказал директор «Реакционных труб» Николай Попов.
– Выделите главные события для компании за год, прошедший с предыдущего Дня металлурга?
– У нас появился крупный партнер в лице «Уралхима». Изготавливаем реакционные трубы сразу для нескольких предприятий этой компании. Есть достижение и на внешнем рынке. Вышли на стадию подписания договора на поставку продукции на химическое предприятие в страну Ближнего Востока.
Это знаковое событие: открываются двери в регион с очень емким для нас рынком сбыта. На Ближнем Востоке большое количество предприятий химии, нефтехимии, газовой отрасли – тех, для кого мы производим свою продукцию. Хорошо зарекомендуем себя сейчас – обязательно получим заказы еще.
– То есть санкции против России не мешают выйти на международные рынки?
– Мы – компания с международным сертификатом качества ISO. В условиях санкций со стороны Запада рынок Востока становится еще более перспективным. Но подчеркну, что мы в первую очередь стараемся расширяться за счет внутрироссийского рынка.
– Расскажите подробнее, Николай Владимирович, как нынешняя ситуация в мире повлияла на вашу компанию?
– Есть и плюсы, и минусы. Из положительного: с российского рынка ушли наши основные конкуренты. Это мировые монополисты – производители реакционных труб Германии, Великобритании и Японии. Еще есть китайцы, но сейчас велики риски срывов поставок и от них.
Минусы – недоступность зарубежных запасных частей для нашего оборудования. Но это временное неудобство. Отечественные производственники активно развиваются. Наша делегация побывала на одном из казанских предприятий, которое готово в случае необходимости изготовить для нас любую запчасть.
Другой отрицательный фактор санкций – удорожание сырья. У нас это, например, никель, который подорожал в два раза. Еще есть некоторые сплавы металлов, которые выпускают только за границей, но мы успели их закупить. Запаса хватит на пять-семь лет.
– В чем основные сложности такого бизнеса?
– Производство реакционных труб – чрезвычайно консервативный рынок. По сути, четыре мировых гиганта снабжают весь мир. В нашем производстве, чтобы доказать профпригодность, должно пройти несколько десятков лет. Поясню: пока твои трубы не прослужат успешно на каком-то предприятии 10-20 лет, другие заводы не будут сотрудничать с новичком, продолжая переплачивать за бренд и проверенное качество.
– В России есть другие производители реакционных труб?
– Кроме нас, еще одна компания. Небольшое производство без особых претензий. Их рынок сбыта узок и направлен в те отрасли, где к качеству реакционных труб больших требований нет. Фактически мы одни в России.
– То есть ваше предприятие – основа импортозамещения в отрасли?
– Судите сами. Только за последнее время на нас вышли такие гиганты, как «Газпром», «Роснефть», «Лукойл», «Башнефть». Чем дольше будут длиться санкции, тем выше будет к нам интерес. Но приоритет остался прежним – это «Тольяттиазот», «Томет», предприятия «Уралхима». Прямо сейчас для первого агрегата аммиака ТОАЗа изготавливаем трубы и комплектующие к ним.
– Как удовлетворить потребности остальных партнеров?
– Повышать производительность, чем мы и занимаемся. Так, восстанавливаем машины центробежного литья, которые были законсервированы. Наша цель – использовать 100% возможностей.
– Техническое перевооружение, обновление оборудования предполагаются?
– Конечно! Планируем купить еще один, четвертый станок для обработки внутренней поверхности трубы.
Прорабатываем сотрудничество с другими компаниями. Допустим, не можем выполнить один из этапов обработки сложной детали, не имея соответствующего оборудования. Тогда обращаемся к партнерам, которые могут это делать.
Пока речь идет лишь об интересной бизнес-идее, но, тем не менее, рассматриваем возможность совместно с «Азотреммашем» купить современный обрабатывающий станок. Во-первых, вскладчину дешевле, во-вторых, совместно мы загрузим работой станок, чтобы он не простаивал.
– Согласны с тем, что, наращивая объем, можно потерять в качестве?
– Не в нашем случае! У реакционных труб строжайшие требования к качеству. Продукция просто не пройдет контроль. Еще раз напомню, что это узкий бизнес. И если поставить продукцию плохого качества, можно потерять клиентов на много лет вперед.
– Если заказов будет слишком много, придется кому-то отказывать?
– Будучи директором здесь, еще ни разу никому не отказал. Да, возможно, придется подождать. Но мы работаем над тем, чтобы выполнять все заказы, которые к нам поступают.
– То есть, несмотря на достаточный объем работы, вы продолжите расширять сеть заказчиков?
– По факту на этом рынке все друг друга знают, а сейчас открылось окно возможностей, когда можем проявить себя и доказать: мы не хуже иностранных производителей реакционных труб. При всей консервативности производственников внешние факторы заставляют их искать альтернативных поставщиков оборудования.
– Только ли в привычке дело?
– Намекаете на качество? Наш референт-лист уже имеет примеры, когда трубы успешно служат 9-10 лет. Сейчас практически на всех агрегатах аммиака ТОАЗа стоят наши трубы. Есть пример, когда на одном производстве установили их и трубы немецкого производителя. Наша продукция зарекомендовала себя не хуже, а в некоторых моментах даже лучше зарубежной.
– Три года назад представители компании заявляли, что готовы расширять линейку продукции – начать выпуск комплектующих к реакционным трубам. Удалось?
– Всё перед вами: тройники, планки, гребёнки, конусы. Подобные изделия уже стоят на четвертом агрегате аммиака ТОАЗа.
Их изготовление – совершенно новый для нас процесс. Если реакционные трубы – это центробежное литье, то комплектующие к ним – статическое. Сложнейшая технология. В России мало кто делает именно жаропрочное статическое литье. Мы привлекали специалиста-металлурга из Челябинска, который помогал нам настраивать процесс. Для понимания: чтобы изготовить комплект из четырех тройников, сделали около 20 заливок.
– Как сейчас оцениваете такое бизнес-решение?
– Как однозначно удачное. Да, по цене наши комплектующие были чуть дороже зарубежных аналогов, так как мы только начинаем осваивать рынок и не встали на поток. Но в нынешних условиях они, можно сказать, бесценны. Из-за санкций их практически невозможно купить где-то еще.
– Что еще «Реакционные трубы» могут предложить потенциальным заказчикам?
– Сейчас мы осваиваем сплавы, из которых изготавливают изделия, способные выдерживать 1150 градусов по Цельсию. Наши технологи ведут исключительно интересный научный процесс. Всех секретов раскрывать не стану, но приведу пример: трубы из нашего потенциального сплава реже нужно будет чистить от осадков углерода.
– В чем ключевой потенциал развития?
– Конечно, в людях. В нашем производстве работают 99 человек, и мы продолжаем наращивать штат. Удалось сохранить ядро коллектива на всех участках: литейном, механосборочном, сварочном. Соотношение опытных металлургов и новичков – примерно 60 на 40. Хороший сплав!
Беседу вел Юрий НИКОЛАЕВ, и. о. редактора «Волжского химика»
