Сегодня Гоголь - это наше все. Приближается 200-летний юбилей классика, и пьесы в театрах страны идут на ура. Их ведь так мало! «Колесо», чтобы не повторяться хрестоматийными «Женитьбой» и «Ревизором», представило в день премьеры в прошлую пятницу гоголевских «Игроков». Это, напомню, история о том, как одного мошенника обвела вокруг пальца троица коллег. Увы, и спустя более чем полтора века, это актуально и… печально. Мы и по сей день мечтаем более-менее честным способом разбогатеть -- быстро, без усилий. Смейтесь, смейтесь, господа! Не забывайте только, над кем…
Оформил спектакль ныне израильский, но все равно наш художник Роберт Акопов. Поставил Сахат Дурсунов, молодой столичный режиссер, выпускник ГИТИСа, ученик самого Марка Захарова. Он согласился ответить на несколько вопросов.
- Сахат, какими судьбами к нам?
- Меня пригласил помощник директора театра по репертуару Михаил Чумаченко. Он преподавал в ГИТИСе, когда я там учился.
- У вас уже есть опыт классических постановок?
- Это мой второй спектакль. Первый я поставил в Москве, по современной пьесе.
- Гоголь -  ваш выбор? Почему эта, не самая популярная вещь?
- Я очень люблю Гоголя. Большого выбора не было, у Гоголя ведь всего три пьесы. На мой взгляд, «Игроки” - вещь очень современная. Я думаю, каждый из нас в душе хочет кого-то обмануть. Даже у меня сейчас есть желание показаться умнее, чем я есть!
- И не столько жажда обмана, сколько извечная русская любовь к халяве, согласитесь?
- Мы же все прошли через «МММ», «Властилину»!
- Я заметила общее стремление режиссеров разбавлять Гоголя мистикой. Оно и в вашем спектакле присутствует…
- Без мистики не обходится, когда человек в трезвом уме и здравой памяти позволяет сам себя обмануть, ведь он совсем не глуп! Какие-то силы его сбивают. Зайдите в казино - там нет дневного света. Окна занавешены, полумрак, дымка, музыка, красивые женщины. Много факторов, сбивающих ваше трезвое сознание. Мне было важно проследить, почему разумный и опытный игрок вдруг «повелся». Он же не дилетант!
- В пьесе нет ни одного женского персонажа. Коли уж вы слегка осовременили пьесу, нельзя ли было для зрелищности его добавить?
- Нет, в пьесе есть женский персонаж - Аделаида Ивановна, колода  карт. Она существует не телесно, но у нее есть имя, и она играет! Когда в подобной ситуации появляется реальная женщина, она из инстинкта самосохранения не теряет разумности. Мужчиной овладевает чувство успеха, победы, он более тщеславен, чем женщина. Нет, меня совсем не смущает отсутствие женского персонажа. Наоборот, возникает такая ансамблевость, где ребята могут покуражиться.
- Вы еще к нам вернетесь с новой постановкой?
- Это не только от меня зависит. Человек предполагает, Бог располагает…
     Надежда БИКУЛОВА