Очередное заседание суда по делу трех оперуполномоченных, оказавшихся на скамье подсудимых, традиционно началось с попытки удалить из зала прессу.

Адвокаты Мирзы Мамедова, Сергея Ежова и Антона Лисового заявили о том, что публикации в «Вольном городе» о данном деле необъективны к сторонам процесса, кроме того, содержат недопустимые комментарии, а самое главное - склоняют общественное мнение на сторону потерпевшего Карена Нерсесяна и оказывают давление на суд. Гособвинитель, адвокат потерпевшего Владимир Рогов, а затем и суд вновь поддержали принцип гласности, и журналист смог остаться.
Напомним, что Карен Нерсесян отбывает восьмилетний срок за незаконное хранение наркотиков. Его задержание проводили три опера: Мамедов, Ежов и Лисовой. Нерсесян заявлял, что наркотики подложили ему именно они,  кроме того, похитили из его квартиры ноутбук, более тридцати тысяч рублей, позолоченные часы, два сотовых телефона и борсетку. Путаница произошла и с местом задержания: Карен утверждал, что это случилось в подъезде его дома (Матросова, 21а), а оперуполномоченные - в Центральном районе на улице Мира. Момент задержания попал в объектив камеры наблюдения службы безопасности отделения Сбербанка, расположенного напротив дома, где жил Нерсесян. Но видеозапись и другие доказательства невиновности не убедили суд, и Карен был осужден. Спустя несколько месяцев один из похищенных сотовых «всплыл» у приятеля Сергея Ежова. Было возбуждено уголовное дело и операм предъявлено обвинение в грабежах, кражах и превышении должностных полномочий.
На судебном заседании первой допросили подругу Карена Яну Сирык. Она вернулась к событиям полуторагодовой давности и рассказала, как 12 ноября 2007 года Карен пропал, как родственники и друзья вечером и ночью искали его в моргах, больницах, милиции, как открыли квартиру и обнаружили страшный беспорядок: мебель перевернута, валяются полиэтиленовые пакетики, которых раньше в квартире не было, рассыпан стиральный порошок. Оказалось, что пропали ноутбук и деньги из тумбочки (более 30000 рублей). По словам Яны, в Тольятти Карен занимался торговлей фруктами и овощами вместе с другом Альбертом Саркисяном, еще помогал в работе отцу. Наркотики не употреблял, спиртное пил редко. Поддавшись эмоциям, девушка заявила, что «наркотики ему подбросили вон эти», кивнув головой в сторону подсудимых. Надо заметить, что если на первом заседании суда Мамедов, Ежов и Лисовой выглядели абсолютно спокойными и даже веселыми, то сейчас они заметно нервничали.
Очень неуверенно отвечал на вопросы и начальник отдела УВД города Евгений Кальченко. Мамедов и Ежов - его сотрудники, с Лисовым, работником Центрального РУВД, он просто знаком. Евгений Анатольевич пояснил, что действительно была получена оперативная информация о том, что Нерсесян, возможно, имеет дело с наркотиками. Подобная информация всегда проверяется. Какие именно оперативно-розыскные мероприятия проводятся, как они планируются и другие подробности он как  начальник имеет право не разглашать. Почему информацию по Нерсесяну поручил проверить именно Мамедову и Ежову? Потому что они, во-первых, опытные сотрудники, во-вторых, на тот момент были свободнее других. Затем ему позвонил Мамедов или Ежов (точно не помнит) и проинформировал, что ими задержан человек (вроде на улице Мира), похожий на Нерсесяна, у которого обнаружен порошок, вполне возможно, наркотик. Задержанного доставили в ЦРУВД, а порошок отправили на экспертизу.
На вопрос, выезжал ли он лично в ЦРУВД для оформления документов по задержанию Нерсесяна и видел ли таковые вообще, Кальченко ответил отрицательно. Добавил, что подобные документы должны заполнять сами сотрудники, проводящие задержание, что его особого поручения для этого, равно как и контроля, не требуется. Почему не было заведено оперативное дело, объяснить не смог.
Гособвинитель задала следующий вопрос: знаком ли Кальченко гражданин Лукьянов, который в качестве понятого участвовал при личном досмотре Нерсесяна в ЦРУВД и рассказал, что при этом в кабинете также находился он, Кальченко?
Евгений Анатольевич ответил, что на слух фамилия кажется незнакомой, а при личном досмотре Нерсесяна он не присутствовал точно, так как это запрещено процессуально. Хотя признал, что после телефонного сообщения о задержании Нерсесяна он, вполне возможно, и приезжал в ЦРУВД, чтоб помочь своим сотрудникам.
По мере допроса в ответах Кальченко все больше встречалось осторожное «Я не помню, два года прошло», а потом он открыто заявил, что ему надо быть очень аккуратным в ответах, ведь каждое слово протоколируется и может обернуться против него. Вот и на вопросы Владимира Рогова, как сотрудник Центрального РУВД Лисовой оказался в одной команде с Мамедовым и Ежовым, обращался ли он к руководству за разрешением привлечь их сотрудника, Кальченко снова ответил: «Не помню».
Упоминание об очной ставке Мамедова и Кальченко не добавило последнему спокойствия. Все вопросы казались ему некорректно поставленными, на что гособвинитель с иронией заметила:
- Кальченко, вам все вопросы задают неправильно!
Четко и ясно рассказала обо всех событиях, начиная с 12 ноября 2007 года, подруга Карена Екатерина Аксенова. Особенно подробно суд остановился на двух моментах. Первый касается того, имел ли кто-то возможность (и на какое время) войти в квартиру, где жили Нерсесян и Сирык, после задержания Карена.  Когда 12 ноября Карен пропал, его сотовые оказались выключены, друзья и родственники в поисках прочесывали город, а в квартиру зашли только на следующее утро. Дело в том, что у Яны и Карена был один ключ на двоих, утром она ушла  раньше, без него. Второй экземпляр ключей у хозяйки утром 13 ноября взяли Аксенова и Саркисян. Но пошли туда не они, а мать и бабушка Саркисяна, рассудив, что в квартире может оказаться такое, чего молодым глазам видеть не стоит. Открыв дверь и обнаружив страшный беспорядок, женщины сразу же спустились вниз и рассказали об увиденном. Когда подъехали Сирык,  отец Карена и другие родственники, дверь в квартиру открыли еще раз. Осмотрели все с порога, заметили пропажу некоторых вещей и вызвали милицию.
Второй момент   ночная поездка Аксеновой и Саркисяна в ЦРУВД на улицу Чапаева, где находился задержанный Карен. Аксенова рассказала, что примерно половине третьего ночи 14 ноября ей на сотовый позвонили. Вначале говорил Карен, он был очень подавлен, затем неизвестный мужчина предложил в течение получаса подъехать в милицию на Чапаева, привезти Нерсесяну еду, сигареты и шапку. Приехав на такси, Катя сделала ответный звонок. Ей велели идти одной, а потом встретили (как оказалось, Лисовой). Карен находился в кабинете,  есть не смог из-за боли в челюсти. При Кате сотрудники достали начатую бутылку водки и предложили Нерсесяну выпить, чтобы «снять стресс», но он отказался. Жестом Карен указал Аксеновой на свою руку, а потом глазами - на Лисового. Проследив взгляд, Катя увидела  у того на руке часы, как две капли воды похожие на часы Карена. Провожая Аксенову, Лисовой рассказал, что Карен задержан за наркотики, но проблема решаема, у него есть знакомые, которые смогут помочь. Сказал, что долгое время они прослушивали телефон Нерсесяна, но пока «сбыта» на нем нет, а если прослушать хорошенько, могут повесить и его. Вернувшись, Аксенова обо всем рассказала отцу Нерсесяна.
Показания Альберта Саркисяна подтвердили рассказ Аксеновой. На вопрос суда, зачем  так настойчиво милиционеры просили привезти именно шапку, Альберт ответил:
 - Чтобы скрыть побои.
На следующем судебном заседании наконец-то дойдет дело до подсудимых: Мирза Мамедов, Сергей Ежов и Антон Лисовой будут допрошены.  
Наталья ЗИМИНА