К нам, в редакцию «Вольного города», на днях пришла женщина. Дрожит, плачет, в руках кипа бумаг. Оказывается, Надежду Кунгурцеву из собственного дома выгоняет родная дочь.  Ирина обратилась в суд с исковым заявлением, в котором требует выселить мать из частного дома на Луговом проезде, 25.
Эти  истории почему-то случаются все чаще и чаще. Кризис? Не знаю. Мы, журналисты, не имеем права встать на чью-то сторону и кричать: вот она --  хорошая, а вот та  -- очень плохая. Но, согласитесь, выгонять мать из собственного дома  -- перебор. Да какой перебор? Грех. Им бы собраться семьей, сесть за стол переговоров и все мирно решить.
Десять лет назад, после смерти родителей, Надежда Георгиевна вступила в наследство. Сама бегала по кабинетам, организациям, оформляла документы на земельный участок с домом. Потратила силы, время и, конечно, деньги. Чтобы ее дочка потом так же не бегала, не тратила собственные средства, Кунгурцева оформила на Ирину дом. В регпалате они составили договор дарения, по которому дочь получила право собственности на жилой дом и земельный участок.  В семье договорились, что все останется без изменений: Надежда Георгиевна ничего не будет передавать, дочь -- ничего брать, но оказывать помощь в содержании. Несмотря на то что Ирина получила свидетельство государственной регистрации, мать  осталась в доме реальной и фактической хозяйкой.
-- Я содержу дом, ну а что дочь? За все это время детей к работе по дому старалась привлекать по минимуму, когда не могла справиться сама. Больше доставалось сыну: прикручивал трубы, копал землю, ремонтировал колонку. Иринка жила и живет отдельно от меня. У нее с мужем двухкомнатная квартира, -- рассказала Надежда Георгиевна. -- Пять лет назад дочь вышла замуж. Сначала  все было отлично. Вот в прошлом году что-то произошло, она стала неузнаваемой. Смотрю на нее и вспоминаю историю в  Пензе. Помните, там люди под землей сидели полгода? Ждали пришествия. Сам же организатор секты остался на земле, почему-то за ними не пошел. Вот так и с дочкой: муж  руководит -- она  исполняет.
Сейчас я не могу защитить ни себя, ни свой дом, в котором прожила 55 лет. Рухнуло все, чему была отдана  жизнь. И договор этот на дом был мнимой сделкой. Просто решила помочь дочери и надеялась получить помощь от нее: жизнь-то длинная, мало ли что. Теперь она выселяет меня за мою же доброту.
Надежде Георгиевне 58 лет, ей  действительно содержать дом тяжело и затратно. Поэтому женщина поселила  квартирантов, чтобы оплачивать свет, газ, воду, вывоз бытовых отходов, налоги на землю и дом. На свои деньги она сделала ремонт, построила гараж, сарай и баню. Дочери, как формальной  владелице дома, это очень не понравилось. Ирина дала понять матери, что закон на ее стороне. Потребовала выселить квартирантов и посоветовала подыскивать новое жилье. В иске она указала: «Я узнала, что она без моего согласия вселила в дом для проживания совершенно посторонних людей и берет с них плату за проживание. Я попросила ее освободить дом, но она отказалась. Дом мне необходим для личного пользования, но, поскольку, в доме проживает ответчица, с которой у меня сложные отношения, то это невозможно…»
У Надежды Георгиевны много вопросов к дочери. Кстати, она зовет ее по-прежнему -- любимой Иринкой. И не может понять, почему за любовь и доверие та платит ей лютой ненавистью. Как произошло, что чужие люди защищают Кунгурцеву от самого дорогого ей человека, от дочери? Почему вдруг Надежда Георгиевна стала «бывшей» мамой?
Может быть, Ирина ответит на все эти вопросы? И может быть, тогда в их доме опять поселятся счастье, любовь и… надежда.
Инна РУСОВА
P.S. Предварительное заседание по  делу прошло на этой неделе. Ирина Ещенко на заседание не пришла: сказали, что она заболела. Может быть, появится, когда  начнут рассматривать собственно иск? Мы созвонились с Ириной Владимировной, рассказали, что ее мать приходила в редакцию и сегодня выйдет материал. Ещенко комментировать ситуацию отказалась. «Вольный город» будет следить за развитием событий.